Стресс и хирургия
Распространенная точка зрения о вредном действии эмоционального напряжения на здоровье определяет тактику хирургов при подготовке больных к операции. Им за несколько дней до операции начинают давать транквилизаторы — успокаивающие средства, уменьшающие тревогу и одновременно снижающие уровень активности и побуждение к деятельности. Вначале казалось, что такая подготовка достаточно эффективна и процесс заживления операционной раны протекает успешно. Но потом выяснилось, что у определенной части больных заживление раны под действием транквилизаторов замедляется по сравнению с контрольной группой, не получавшей лекарств, хотя тревога при этом действительно отсутствует. Таким образом, ни длительность, ни интенсивность стресса, ни характер эмоционального состояния в период стресса не определяют его влияния на здоровье. Что же в таком случае является решающим?
На этот вопрос позволяют ответить некоторые эксперименты на животных. Естественно, результаты, полученные на животных, не могут быть безоговорочно перенесены на человека. Но есть общие для всех млекопитающих биологические закономерности, и в эк-спериментах на животных их можно выявить, тем более что условия экспериментов могут быть такими, которые по этическим причинам не могут быть воспроизведены при изучении человека.
Исследователь В. В. Аршавский и его коллеги систематически изучали влияние эмоционального состояния животных и характера их поведения на течение искусственно вызванных патологических состояний у кроликов и крыс. Создавались экспериментальные модели разных заболеваний: аллергического отека, эпилепсии, повышенного влечения к алкоголю. У этих животных вызывали различные эмоциональные состояния с помощью раздражения электрическим током определенных зон мозга. Электроды вживляли в так называемые зоны неудовольствия при раздражении которых животное проявляет признаки страха, возбуждения, становится агрессивным или треножным. Раздражение других точек мозга — «зон удовольствия»— вызывает у животного желание повторить пережитое ощущение. Если крысе создают условия, когда она может, нажимая лапкой или мордой на педаль, замыкать и размыкать электрическую цепь и посылать электрические импульсы в мозг, то в зависимости от местоположения электродов животное ведет себя совершенно по-разному. Когда электроды находятся в зоне неудовольствия (так называемых зонах отрицательного подкрепления), то после первого же опыта замыкания цепи животное отскакивает от педали и старается к ней больше не приближаться. Если же электроды находятся в зоне положительного подкрепления, животное начинает многократно (до 100 раз в минуту) замыкать и размыкать цепь, нажимая на педаль, и может заниматься этим, по-видимому, приятным ему делом в течение часов, не прикасаясь к пище и не обращая внимания на сексуального партнера. Такое поведение называется самостимуляцией. Разница между самостимуляцией и избеганием педали столь разительна, что заставила одного из крупных исследователей мозга, профессора Мэгуна, поставить вопрос: «Не находится ли рай и ад в мозгу животного?»
Как только были открыты вышеописанные зоны мозга, ученых заинтересовал вопрос о влиянии отрицательных и положительных эмоций, вызванных раздражением этих зон, на устойчивость организма к разнообразным вредным воздействиям. Во многих исследованиях было показано, что при самостимуляции все проявления искусственно вызванных заболеваний уменьшаются, а при насильственном раздражении зон отрицательного подкрепления, наоборот, усиливаются так, что в конце концов могут привести к гибели животного. Казалось бы, полностью подтверждается древняя, как мир, идея о пользе положительных и вреде отрицательных эмоций — идея, скомпрометированная всеми перечисленными выше фактами о здоровье человека в условиях длительного стресса и после его завершения. Может быть, влияние эмоций на здоровье у человека и животных подчинено разным законам?..
Однако более тщательный анализ получаемых результатов показал, что противоречий нет и биологические закономерности сходны, надо только уметь их выявить. Было обнаружено, что раздражение зон отрицательного подкрепления приводит отнюдь не к однозначным результатам. Во многих случаях здоровье испытуемых животных действитель-но ухудшается, но не так уж редки случаи, когда оно улучшается, причем улучшение бывает почти столь, же выраженным, как и при самостимуляции зон положительного подкрепления. И определяющим фактором является поведение животного в процессе переживания отрицательных эмоций.
А поведение это может быть двух видов. В одних случаях животные забиваются в угол клетки, дрожат и замирают, обнаруживая все признаки страха (у них учащается моче- и каловыделение, шерсть встает дыбом, пульс частит), но при этом не предпринимают никаких попыток спастись или же совершенно безвольно распластываются на дне клетки, как бы примирившись со своей участью. Такое поведение пэлучило название пассивно-оборонительного. Термин не слишком удачный, потому что подлинно оборонительного компонента в этом поведении нет.
Противоположным ему является активно-оборонительное поведение.
Это поведение также может иметь различные проявления: животное может пытаться бежать из клетки, обнаруживая все признаки страха, но только не парализующего, а толкающего на поиск спасительного выхода; или крыса приходит в ярость, кусает и царапает клетку, может вцепиться в экспериментатора, пытается выдернуть из головы электроды. Во всех случаях такое оборонительное поведение носит активный характер. И систематические наблюдения позволили установить, что именно при активно-оборонительном поведении, так оке как и при самостимуляции, уменьшается тяжесть болезненных процессов. Напротив, при пассивно-оборонительном поведении все формы патологии расцветают пышным цветом и нередко завершаются гибелью животного.
М. М. Козловская изучала влияние эмоционального состояния и поведения животного на артериальное давление. В эксперименте к коту приближалась собака. У котов, которые давали при этом активно-оборонительную реакцию и были готовы вступить в драку, учащался пульс и повышалось артериальное давление но только на тот период, пока собака была в пределах досягаемости и драка была возможна. Как только собаку уводили, все показатели эмоционального напряжения, включая артериальное давление, быстро возвращались к исходному уровню. Таким образом, повышение давления в этом случае было только естественным компонентом вегетативной реакции, обеспечивающей активное поведение. Если же кот, почувствовав приближение собаки, вжимался в пол в дальнем углу камеры, обнаруживая признаки беспомощности и страха, то давление у него тоже повышалось, хотя и не до таких высоких цифр. Зато оно сохранялось па повышенном уровне длительное время после того, как собаку уводили. В этом случае повышение давления не выполняло никакой приспособительной функции и отражало только нарушение механизмов регуляции артериального давления в условиях пассивно-оборонительного поведения.
Есть основания полагать, что таков же механизм возникновения тяжелого психосоматического заболевания — гипертонической болезни — у некоторых людей, которые в силу ряда обстоятельств не могут реализовать своей глубокой, настоятельной потребности в контроле над ситуацией и над поведением окружающих. В результате они вынуждены отказаться от попыток такого контроля и от стремления навязать другим людям свою волю, и необходимость смириться с этим переживают, часто неосознанно, как поражение.