Они ждут нашей помощи

Мастюкова Е. М., доктор медицинских наук, Московкина А. Г., кандидат биологических наук

Все чаще на страницах нашей печати стало фигурировать слово «милосердие», вновь обретшее гражданство. Долгое время мы закрывали глаза на жуткое одиночество и душевную бесприютность инвалидов. Порой казалось, что у нас вообще отсутствует милосердие. Но человек не должен чувствовать себя в мире одиноким.

Правда, бытует мнение, что милосердие — удел врача, медсестры. Безусловно, врач всегда должен быть внимательным и человечным — это не подлежит сомнению. Однако в формировании взаимоотношений врача и больного нравственное состояние общества имеет большее значение, чем образование, полученное врачом. Именно общество должно воспитывать гуманное отношение людей друг к другу. Не может быть милосердным врач в негуманном обществе. Милосердным должно быть все общество. И не будет преувеличением сказать, что отношение к инвалидам в обществе является мерилом его нравственного здоровья.

Вопросы социальной адаптации семей, имеющих детей с отклонениями в развитии, являются актуальными во всем мире. Решением этих проблем занимаются многие международные организации, такие, как Всемирная организация здравоохранения, ЮНЕСКО, Международная Ассоциация по научному изучению умственной отсталости и многие другие. Во многих странах создаются общественные ассоциации и комитеты помощи инвалидам. Разрабатываются законодательные акты по охране их прав. Расширяется сеть государственных, общественных и частных учреждений для инвалидов детства. В специальные программы обучения и воспитания этих детей обязательно вводятся разделы по социальной адаптации.

В нашей стране также проводятся широкие мероприятия, направленные на улучшение медицинской и социально-психологической помощи детям с отклонениями в развитии. Однако усилий одних только специалистов здесь недостаточно. Для успешного решения нравственно-этических проблем, связанных с воспитанием и социальной адаптацией людей с недостатками и физического и психического развития, необходима активная позиция общественности. Рождение ребенка — одно из главных событий в каждой семье. В детях мы видим свое продолжение, связываем с ними свои надежды и чаяния, свои желания и несбывшиеся мечты. Трудности психологического и материального порядка, обусловленные рождением ребенка, обычно с лихвой окупаются счастливыми эмоциональными переживаниями, которые он дарит семье.

Совсем по-другому обстоит дело, когда рождается ребенок с отклонениями в развитии. У родителей возникает множество дополнительных проблем, несоизмеримо увеличиваются трудности, связанные с воспитанием и обучением ребенка. При этом никто не может им гарантировать, что даже самоотверженный труд окупит их усилия. Родители постоянно находятся в состоянии тревоги и испытывают неуверенность в будущем. Больной ребенок создает психотравмирующую ситуацию для всех членов семьи, держит их в состоянии постоянного стресса. Рождение ребенка, имеющего те или иные отклонения в развитии, меняет весь семейный уклад, влияет на взаимоотношения, здоровье родителей, производственные успехи и их социально-экономический статус. К сожалению, проблемы таких семей не всегда понимаются и люди часто ведут себя неправильно по отношению к больным детям, что еще больше способствует их изоляции.

Многие прогрессивные деятели культуры и науки в нашей стране полагают, что настало время преодолеть тот барьер, который отделяет больных неполноценных детей от их здоровых и счастливых сверстников. Мы не должны оберегать своих детей от встреч с трагическим. Самое главное — не нужно ждать, когда тебя позовут, нужно бывать у них, общаться с ними, чтобы у больных детей не было ощущения, что они отделены от других, что ими никто не интересуется, что они заброшены и забыты обществом. По мнению специалистов, для того чтобы включить людей с отклонениями в общественную жизнь, необходимо способствовать ранним контактам детей с аномалиями развития со здоровыми сверстниками, формируя у тех и других правильное представление друг о друге, чтобы они могли выработать соответствующую линию поведения. К сожалению, это мнение разделяется далеко не всеми.

Некоторые полагают, что призыв пойти к психически неполноценным детям преждевременен, а водораздел между здоровыми и неполноценными детьми не преодолен нигде в мире. По их мнению, необходимо своевременно диагностировать отклонения в развитии у детей, чтобы поскорее изолировать их от здоровых сверстников. О том же, как преодолеть этот водораздел, надо только еще думать вместе с психоневрологами и психологами. Такая концепция, на наш взгляд, не гуманна и объясняется полной неосведомленностью в данном вопросе.

Отклонения в развитии у детей не такое уж редкое явление. В одних случаях могут возникать отклонения в интеллектуальной или речевой сфере, в других — нарушения психического развития, которые являются вторичными по отношению к дефектам зрения, слуха или опорно-двигательного аппарата. Отклонения могут касаться также эмоционально-волевой сферы и поведения ребенка. Наконец, имеются дети, у которых отмечаются множественные, или так называемые сложные, дефекты. Например, нарушение зрения может сочетаться с нарушением интеллекта, речи, опорно-двигательного аппарата. Столь же разнообразны и причины, вызывающие эти нарушения. Сюда относятся различные отклонения беременности и родов, хронические и инфекционные заболевания матери, а также генетические факторы. Тяжесть отклонения в психофизическом развитии существенно варьирует. Родителям полезно знать, что незрелый мозг ребенка по сравнению с мозгом взрослого более пластичен и обладает значительно большими компенсаторными возможностями. Благодаря этому при проведении соответствующих мероприятий имеются определенные возможности для восстановления нарушенных функций. В настоящее время достигнуты значительные успехи в вопросах ранней диагностики отклонений в психическом развитии, что открывает новые перспективы печения, обучения и воспитания этих детей. И все же, несмотря на определенные успехи медицины и специальной педагогики в реабилитации лиц с отклонениями в развитии, при глубоких нарушениях интеллекта, тяжелых и особенно множественных дефектах, часто не удается сделать этих больных способными к самостоятельной жизни. Они пожизненно нуждаются в опеке и помощи со стороны общества.

С рождением аномального ребенка почти всегда возникает вопрос, где он должен воспитываться. На судьбу ребенка большое влияние оказывает мнение, точка зрения врача. Однако немаловажное значение имеет и то, как на это посмотрят друзья, знакомые, коллеги, соседи. На поведение родителей влияет и субъективное отношение окружающих. Но, как показывает практика, длительный отрыв ребенка от матери, постоянное нахождение в детском учреждении неблагоприятно влияют на его психическое развитие. Это явление известно под названием «госпитализма».

Однако воспитание таких детей в семье сопряжено с немалыми трудностями и требует мужества и самоотверженности от родителей и других членов семьи. Зачастую это приводит к одиночеству матери, к изоляции ее, сужению круга друзей и знакомых. Последнее происходит не всегда из-за нежелания женщины общаться с прежними знакомыми, а в результате естественных расхождений интересов семей, имеющих здоровых детей, и семей, имеющих детей с отклонениями. Иногда родители здоровых детей относятся к детям с аномалиями с предубеждением. Даже близкие родственники не всегда способны понять переживания родителей, всю сложность их ситуации.

Таким образом, рождение больного ребенка в семье не только сразу ставит семью в исключительное положение, но и требует квалифицированной помощи и поддержки. Изоляция от общества еще более усугубляет тяжелое психическое состояние родителей, ухудшает их взаимоотношения, искажает взаимоотношения матери и ребенка и наносит непоправимый вред его воспитанию и развитию, способствуя его социальной дезадаптации в будущем. Для того чтобы родители максимально могли помочь своему больному ребенку, важно, чтобы они не замыкались в своем горе, а, оставаясь активными членами общества и получая поддержку с его стороны, постепенно вводили в него и малыша, расширяя его контакты с окружающим миром. Эти контакты полезны не только инвалидам или их семьям. Они нужны здоровым людям, которые становятся добрее, милосерднее, а общество в целом гуманнее.

Решение проблемы правильного воспитания аномального ребенка в семье очень важно для ее сохранения и благополучия. Необходимо как можно шире включать больного ребенка в деятельность семьи, сферу семейных отношений. К сожалению, часто приходится сталкиваться с ситуацией, когда родители, потрясенные горем, стараются оградить ребенка от всех трудностей, удовлетворяют любые его прихоти. Но родители должны знать и помнить, что ребенку не нужна жертвенность со стороны матери, он не должен видеть ее плачущей, в плохом настроении, ему требуется разумная любовь и адекватное воспитание. Важно, чтобы больной ребенок не чувствовал своей исключительности или обделенности. Чрезвычайно важно, чтобы и мать не чувствовала себя виноватой или неполноценной, а оставалась привлекательной и общительной, сохранила свои интересы и увлечения, знакомых и друзей. Не должны быть ущемлены и интересы здоровых братьев и сестер больного ребенка. Нередко здоровому ребенку в таких семьях уделяют мало внимания, требуют, чтобы он всегда уступал больному, не реагировал и не жаловался на его поступки, а то и вовсе превращают его в сиделку при нем.

Все это отражается на формировании личности как больных, так и здоровых детей и может привести к нервным срывам и даже паталогическому развитию личности здорового ребенка и эгоцентризму больного. Совершенно недопустима злоба и раздражительность взрослых по отношению к аномальным детям. Родители не могут сдержаться и даже по пустякам кричат на ребенка, несправедливо наказывают его, ставят в пример здорового брата или сестру, не учитывая возможностей больного малыша. Исходя из собственного опыта, мы знаем, что посильное включение ребенка с отклонениями развития в деятельность семьи, знание ее нужд и забот способствуют формированию полноценной личности, облегчают его адаптацию в обществе. В семьях, имеющих детей с отклонениями в развитии, возрастает роль лечащего врача, постоянно наблюдающего ребенка, понимающего психологическую обстановку в семье и выполняющего не только свои непосредственные функции, но и психотерапевтические.

В таких семьях лечащий врач в полном смысле этого слова становится семейным врачом. К нему обращаются не только по медицинским вопросам. Огромная роль в воспитании и обучении детей с отклонениями в развитии принадлежит и педагогу-дефектологу, от которого помимо профессиональной компетенции также требуется не только понимание семейной ситуации, но и психотерапевтическая помощь. Те или иные нарушения у ребенка, возникающие в результате воспаления мозга или родовой травмы, воспринимаются иначе, чем, скажем, генетически обусловленные. Часто приходится сталкиваться с такой реакцией со стороны родителей: «Этого не может быть, мы сами здоровы, и все в нашей родне здоровы». Диагноз генетического заболевания воспринимается ими как обвинение.

При установлении медицинского, особенно генетического, диагноза у родителей может возникнуть недоверие к заключению врача, желание еще и еще раз его проверни, чувство вины перед ребенком или желание обвинить во всем супруга, якобы имеющего плохую наследственность. Сомнения в достоверности диагноза заставляют родителей тратить время на поиски других специалистов и даже обращаться к заведомым шарлатанам. Все это приводит к тому, что упускается время для начала раннего лечения и раннего коррекционного воспитания ребенка. Волнения, беспокойство матери, ее пониженное настроение отрицательно влияют на общую семейную атмосферу и нервную систему ребенка, вызывая у него ответное чувство беспокойства и дискомфорт. Это усугубляется еще и тем, что ребенок с отклонениями в развитии испытывает затруднения в глотании, сосании, жевании, часто срыгивает, у него может быть нарушен сон и аппетит. Наблюдается также повышенная возбудимость, беспокойство, что затрудняет уход за малышом и такой важный для него контакт с матерью. В этом случае у ребенка с первых месяцев жизни фиксируется патологический опыт взаимодействия с окружающими. Эмоциональный стресс матери, который с годами может нарастать, поскольку сравнение со здоровыми сверстниками выявляет все более отчетливое отставание в развитии ее ребенка, сопровождается внутренней неудовлетворенностью, беспокойством, пониженным настроением.

Следует отметить, что при установлении диагноза генетического заболевания необходим чрезвычайно деликатный, тактичный подход со стороны разных специалистов. В то же время нам не раз приходилось наблюдать обратное. Вот типичный пример. У молодой, интеллигентной и симпатичной пары первенец отставал в развитии. Обеспокоенные родители обратились к врачу, который и направил семью на медико-генетическое консультирование. Оказалось, что причиной отставания в развитии являлось генетическое заболевание. Родители были ошеломлены и подавлены, но все еще надеялись, что диагноз ошибочен, и поэтому часто обращались к разным врачам с просьбой о пересмотре диагноза и назначении соответствующего лечения. Им нередко приходилось сталкиваться с нетактичным поведением врача, который разглядывал ребенка словно заморское чудо. Настроение у родителей после посещения врача оказывалось безнадежно испорченным. Аналогично вели себя и воспитатели в яслях, затем в детском саду. На улице прохожие бесцеремонно оглядывались на странного ребенка. Дети вели себя так же нетактично, как и взрослые. Все это портило жизнь молодым родителям, отравляло радость от тех небольших успехов, которых в результате кропотливой работы удалось добиться.

Такие ситуации способствуют нагнетанию эффектной напряженности в семье и все большей ее изоляции от окружающего мира. Мать начинает избегать общения со знакомыми и друзьями, сосредоточивая все свое внимание на больном ребенке и все более и более привязывая его к себе. Постепенно формируется симбиотическая пара «мать-ребенок», что оказывает неблагоприятное влияние на адаптацию семьи к обществу. Постоянное беспокойство матери передается ребенку, что формирует у него тревожную зависимость от матери и способствует нарастанию социальной дезадаптации. Такие явления становятся благоприятной почвой для возникновения вторичных невротических состояний, особенно страхов, создают предпосылки для неправильного развития личности с чертами эмоциональной незрелости, излишней зависимости от матери, эгоцентризма.

Появление в семье ребенка с отклонениями в развитии всегда связано с тяжелыми эмоциональными переживаниями родителей. Поэтому у них при неблагоприятной семейной ситуации могут сформироваться специфические особенности характера в виде повышенной чувствительности и своеобразных защитных форм поведения. Такие матери прежде всего отличаются повышенной ранимостью, обидчивостью, впечатлительностью. Защитный характер поведения — уход в себя, ограничение контактов с окружающими, вытеснение любых переживаний, не связанных с болезнью ребенка. Вместе с тем они крайне нуждаются в поддержке, так как у них часто возникает чувство одиночества и безысходности. Гуманное отношение окружающих к семьям, где есть дети с отклонениями в развитии, имеет исключительно важное значение. Включение матери в посильный для нее общественно полезный труд способствует оздоровлению семьи. Чувствуя себя полноценным членом общества, мать приобретает утраченное чувство уверенности в себе.

Почти во всех не распавшихся семьях, имеющих первенца с отклонениями в развитии, рано или поздно встает вопрос о рождении второго ребёнка. Иногда необоснованный страх родить неполноценного ребенка преследует женщину и в тех случаях, когда она, разведясь с мужем, вступает в повторный брак. Однако нередко приходится сталкиваться и с легкомысленным подходом к этому серьезному вопросу. Следует отметить, что грамотную консультацию можно получить только у медицинского генетика в медико-генетической консультации. Опасно обращаться за советом к несведущим в этом вопросе людям: родственникам, друзьям и даже врачам других специальностей. И действительно, ведь не придет же никому в голову пойти лечить насморк к кардиологу, а глаза — к врачу-отоларингологу. Нам неоднократно приходилось наблюдать удивительное легкомыслие в решении такого исключительно важного и сложного вопроса, как планирование семьи. Как мы убедились, советы легко и охотно дают все, а результаты бывают печальные. Приведем пример.

Лена П. страдала глухотой с рождения. Причину нарушения слуха установить не удалось. Все остальные родственники в ее семье — слышащие. Муж Лены учился с ней в одной школе для глухих детей и тоже страдал глухотой. Его мать убеждена, что ребенок потерял слух в 8 месяцев после перенесенного менингита. Все известные ей родственники нормально слышали. Оба супруга выросли среди слышащих и были уверены, что родится слышащий ребенок. Рождение слышащей дочери подбодрило и несколько успокоило их. Но все же какая-то доля неуверенности оставалась. Повторно забеременев, Лена обратилась к врачу-отоларингологу за советом. Врач легко рассеял ее опасения. Уверенность врача основывалась на том факте, что первый ребенок слышит, а родители являются единственными больными в своей семье, следовательно, генетическая этиология дефекта слуха маловероятна. Обрадованная Лена перестала волноваться и больше ни к кому не обращалась. Как оказалось, она вообще не подозревала о существовании медико-генетических консультаций. В результате Лена родила двух девочек-близнецов с врожденной глухотой.

Некоторые женщины, имеющие ребенка с отклонениями, чувствуют необходимость родить здорового ребенка, чтобы реабилитировать себя в глазах близких и друзей, чтобы снова почувствовать себя полноценной, не хуже других. Ради этого они идут на неоправданный риск. В семье Раи М. издавна женились на кровных родственниках, и никакого вреда от этого как будто не было. Муж приходился ей двоюродным братом. Правда, у женщин из их рода чаще, чем у других, отмечались спонтанные выкидыши и мертворождения, но так как детей в семье было принято иметь много, то никто на это особого внимания не обращал. Первый ребенок у Раи родился мертвым, затем последовали выкидыши. С Романом почти всю беременность пролежала на сохранении, однако роды прошли без осложнений. Уже в роддоме у сына заметили косолапость и необычную внешность. У Раи сохранились все детские фотографии ее мужа и собственные, но сын на них не был похож. Муж был счастлив, что у него родился сын, и ничего подозрительного не заметил. Рая тоже особых опасений не испытывала, так как знала, что косолапость можно исправить. Тем не менее, к концу первого года жизни стало очевидным, что ребенок отстает в развитии. Гуление было не активным, лепет не появился. Ребенок слабо реагировал на окружающее. Стал поздно держать головку, переворачиваться на живот. Запаздывание ходьбы можно было объяснить дефектом стоп, однако обеспокоило отсутствие речи. Мать обратилась к педиатру, который направил ее к отоларингологу, и заподозрив дефект слуха, дал направление в сурдологопедический центр. Там у Ромы диагностировали тугоухость. По мере того как ребенок рос и развивался, все более очевидной становилось его отставание в развитии. Отношения с мужем у Раи испортились. Он стеснялся сына, делал вид, что не видит его, был груб с женой, обвинял ее в случившемся, отказывался признать сына своим, надолго уходил из дома. Своим друзьям он открыто говорил, что жена родила не от него, так как у них в роду не было уродов. Рая все переживала молча, плакала по ночам, когда никто не мог ее видеть. Она подурнела и постарела, замкнулась в себе. На работе не могли понять, что с ней происходит. Она никому ничего не рассказывала о своих неурядицах, перестала встречаться с друзьями. К себе никого не приглашала и сама никуда не ходила. Ее неотступно мучил вопрос: почему так случилось? Она была уверена, что, если бы смогла родить здорового ребенка, у нее наладились бы отношения с мужем. Тайком от родственников она обратилась в медико-генетическую консультацию. Конечно, туда следовало прийти с мужем, однако об этом не могло быть и речи. В консультации к женщине отнеслись внимательно. Врач расспросил ее о том, как протекала беременность и роды, чем болели родственники, каковы родственные связи между ней и мужем. Пришлось сделать ряд анализов. Заключение врачей было неутешительным. Ей объяснили, что они с мужем являются носителями редкой мутации (изменения в гене), унаследованной от общего предка, которая не влияет на их здоровье благодаря наличию второго нормального гена. Ребенок получил от каждого из родителей по мутантному гену и родился неполноценным. Согласно законам статистики, вероятность повторного рождения больного ребенка у них с мужем составляет 25%. В этом случае дальнейшее деторождение не может быть рекомендовано. Ответ врача ошеломил Раю, значит, все ее надежды на рождение здорового ребенка и восстановление семейных отношений рухнули. От знакомых Рая узнала, что в Центре охраны здоровья матери и ребенка можно сделать дородовую диагностику аномалий развития плода. И тогда, ни с кем не посоветовавшись, на свой страх и риск она решила прибегнуть к этому способу определения полноценности плода. Она старалась всячески наладить отношения с мужем, и ей наконец удалось забеременеть. К ее большому облегчению дородовая диагностика с помощью ультразвука не обнаружила грубых нарушений у плода женского пола. И Рая родила дочь, втайне надеясь, что рождение здорового ребенка реабилитирует ее в глазах мужа и родственников. Однако случилось все по-другому. Уже в роддоме она обратила внимание на сходство дочери и сына. Правда, особенности внешности девочки были менее выраженными. У нее обнаружили косолапость, но значительно более легкую, чем у первого ребенка. Развивалась девочка лучше, чем брат, однако все же отставала от сверстников. Исследование слуха выявило легкую тугоухость. Развитие речи было задержанным и, по-видимому, не только из-за плохого слуха. Несмотря на упорные занятия со специалистом-дефектологом, девочка отставала в психическом развитии. Обращение в медико-генетическую консультацию разрушило последние надежды. Врач подтвердил, что у девочки такое же заболевание, как и у ее брата, а избранный Раей метод дородовой диагностики в данном случае непригоден. Муж ушел из семьи, оставив ее с двумя больными детьми. Все же ей удалось собрать все силы и не потерять мужество. Она продолжала работать, все свободное время уделяла детям. Старший мальчик поступил во вспомогательный класс при школе для слабослышащих детей. Девочка посещала специальный детский сад для слабослышащих детей. Конечно, ей ничего бы не удалось сделать, если бы не помогали бабушка с дедушкой.

Следует признать, что при прочих равных условиях семьи, имеющие детей с отклонениями в развитии, распадаются чаще, чем другие. Вступление в новый брак ставит перед матерью аномального ребенка немало сложных проблем. Наиболее болезненным является вопрос отношения отчима к больному ребенку. От этого во многом зависит судьба последнего. Мы знаем случаи, когда избавление от ребенка являлось условием вступления в брак. Нам приходилось наблюдать трагический случай, когда по требованию отчима мать сдала в детский дом своего 7-летнего слепого сына. Ребенок, никогда прежде не покидавший мать, при расставании рыдал и судорожно цеплялся за ее платье. Зрелище было жутким и тягостным, однако мать осталась непреклонной. На наш взгляд, подобное требование со стороны мужчины безнравственно. Трудно оправдать и женщину, пожелавшую построить свое счастье на несчастье своего собственного, обделенного судьбой ребенка. К счастью, мы были свидетелями и других отношений, когда отчим заменял больному ребенку отца.

Бывает, что трудности в семейной жизни обусловливаются отрицательным отношением ребенка к отчиму. Приведем характерный пример. Маша была первым ребенком у молодых здоровых родителей. Но росла ослабленной, часто болела, страдала носовыми кровотечениями. Впоследствии у ребенка было диагностировано генетически обусловленное заболевание крови. Мама баловала девочку, все ей позволяла, а узнав о ее болезни, и вовсе снизила к ней требования. Болезнь дочери, постоянная тревога за ее здоровье отдалили женщину от мужа. Он стал позже приходить домой, говорил, что бывает у друзей. Жена стала замечать, что он часто приходит нетрезвым. Отношения стали портиться. Они развелись, когда Маше было 5 лет. Мать тогда очень удивило, что дочь стала ее обвинять в конфликтах и в разводе с отцом. Ведь именно из-за нее и происходили в основном ссоры между родителями.

Шло время, состояние здоровья дочери не улучшалось. Временами охватывало чувство безысходности. Неожиданно женщина встретила человека, полюбившего ее и готового разделить все тяготы ее жизни. Через год в семье появился еще один ребенок, никаких отклонений в развитии у него не отмечалось. Муж старался во всем помогать жене, и никаких претензий у нее к нему не было. Однако обстановка в семье была неспокойной. Маша ревновала мать к отчиму и всячески отравляла ему жизнь. Она устраивала скандалы по любому поводу, обвиняя его в несуществующих грехах. Иногда, чтобы насолить, прятала нужные ему вещи. Младшего брата старалась тайком ущипнуть, пока родители не видят. Все это отравляло жизнь супругам, приводило к столкновениям и ссорам. Ситуация требовала от отчима исключительного терпения и такта, однако это не всегда ему удавалось. Матери пришлось обратиться в детскую психиатрическую больницу за помощью. Там очень внимательно отнеслись к девочке. Назначили общеукрепляющее и успокаивающее лечение ребенку и дали советы по воспитанию девочки в семье.

Существенную роль и помощь родителям в воспитании аномальных детей оказывает сеть специальных лечебно-педагогических учреждений в Системе Министерства здравоохранения, Министерства просвещения и социального обеспечения. Условно эта помощь подразделяется на три этапа. На первом этапе осуществляется специализированная помощь детям раннего возраста, главным образом в учреждениях системы Министерства здравоохранения (в родильных домах, специализированных больницах, домах ребенка, в специализированных яслях и санаториях, районных детских поликлиниках). Уже в родильных домах выявляются дети группы риска в отношении отклонений в развитии, которые в дальнейшем находятся под специальным медицинским наблюдением и получают необходимую лечебно-педагогическую помощь. При наличии патологии нервной системы новорожденные переводятся в специализированные стационары. Имеются специальные больницы и отделения при многопрофильных больницах для недоношенных детей с внутриутробными и родовыми повреждениями нервной системы, наследственными заболеваниями и врожденными аномалиями развития. В этих больницах проводится раннее комплексное восстановительное лечение, включая ортопедическую и психолого-педагогическую помощь. После выписки из стационара при необходимости это лечение продолжается в специальных домах ребенка или в детских поликлиниках. Дети с тяжелыми отклонениями в психомоторном развитии затем направляются в специализированные ясли или санатории, где осуществляется комплекс лечебно-педагогических реабилитационных мероприятий. На втором этапе специализированная помощь детям с отклонениями в развитии вследствие поражения центральной нервной системы проводится в специализированных детских домах, в районных поликлиниках и психоневрологических диспансерах. В этих учреждениях также сохраняется принцип комплексности и преемственности лечебно-коррекционных реабилитационных мероприятий. Существует также сеть детских домов-интернатов системы социального обеспечения для инвалидов детства.

На третьем этапе специализированная помощь детям с отклонениями в развитии осуществляется районными и психоневрологическими диспансерами, специализированными стационарами, а также в специальных школах-интернатах, детских домах и домах инвалидов. В этих учреждениях, наряду с лечебными мероприятиями, большая роль в реабилитации инвалидов принадлежит их специальному обучению, воспитанию, трудовой и социальной адаптации. В последнее время в нашей стране, стало больше уделяться внимания острой социальной проблеме — проблеме сиротства при живых родителях. В отличие от семей, заинтересованно и честно выполняющих свой родительский долг, имеются семьи, в которых родители отказываются от своих детей с отклонениями в развитии, являясь при этом прямыми виновниками их несчастья. Их нисколько не заботит судьба обездоленных детей, все тяготы по воспитанию которых они легко перекладывают на плечи общества и государства. И в этом вопросе общественность не должна стоять в стороне.

Не вызывает поддержки и та поспешность, с которой иные благополучные пары отказываются от первенца, едва узнав о наличии у него какого-либо, иногда незначительного, дефекта, например заячьей губы. Они пишут заявление, что согласны на любых условиях поместить его в любое учреждение на полное государственное обеспечение и никому никаких претензий по поводу его воспитания предъявлять не собираются. Что называется, с глаз долой — из сердца вон. Оправдываются тем, что еще учатся, ухаживать за таким ребенком некому. Надо сказать, что, отказавшись от ребенка, они обычно выполняют свое обещание — судьбой ребенка не интересуются, полностью доверив его воспитание посторонним людям. Как показывает опыт, сиротство не единственное несчастье, свалившееся на этих детей. Они чаще, чем другие, страдают нарушениями психофизического развития, отклонениями в эмоционально-волевой сфере и поведении. Понятно, что воспитание таких детей является исключительно важной и ответственной задачей, требующей полной самоотдачи от педагога и доброжелательного внимания со стороны общественности. Эти дети вступают в жизнь надломленные, часто морально искалеченные, с чувством обиды на весь мир. Они понимают это и стараются отомстить обществу.

Проблема сиротства еще более высветила важность семьи для воспитания и реабилитации детей с отклонениями в развитии и необходимость всесторонней помощи этим семьям со стороны общества.