Неконтактный ребенок

М. Мастюкова, доктор медицинских наук; А. Г. Московкина, кандидат биологических наук

Одной из серьезных проблем, возникающих у родителей при воспитании ребенка, может быть его неконтактность с окружающими. Наиболее часто она впервые проявляется в возрасте от 2 до 3,5 лет, когда здоровый ребенок активно начинает взаимодействовать со сверстниками. Нарушения общения могут возникать и на любых других возрастных этапах развития. Они крайне разнообразны по выраженности и стойкости проявлений.

Иногда некоммуникабельность ребенка — это единственная его особенность, отличающая его от сверстников, и все остальное развитие ребенка происходит нормально. В этих случаях недостаточная общительность может быть проявлением индивидуального психического склада малыша. У такого ребенка контакты с окружающими избирательны и в значительной степени определяются направленностью его интересов. У него обычно есть какое-то увлечение — рисование, конструирование, коллекционирование и т. п., которое он предпочитает общению со сверстниками или избирательно контактирует с теми из них, которые имеют сходные интересы. Эти особенности общения обусловлены чертами характера и не являются отклонениями от нормы. Как правило, кто-то из членов семьи имеет сходные черты характера. Однако родителям следует очень мягко и неназойливо расширять контакты ребенка с окружающими, приучать к общению со сверстниками.

Нарушения общения могут иметь и другой, болезненный характер. Иногда они не единственное отклонение в поведении ребенка, а сопровождаются раздражительностью, возбудимостью, расстройствами сна, двигательной и речевой недостаточностью и т. п. Причины неконтактности в этих случаях могут быть различными. Нередко это психотравмирующая обстановка в семье, которая наиболее часто возникает при алкоголизме родителей, при распаде семьи, противоречивом подходе к воспитанию ребенка и т. п. Иногда конфликтная ситуация в семье создается из-за длительных неуспехов ребенка в школе.

Все эти нарушения общения имеют вторичный — реактивный характер, т. е. проявляются в виде реакции протеста ребенка на сложившуюся ситуацию в семье или школе. Если психотравмирующая ситуация является затяжной, то и стремление уйти от общения со сверстниками и взрослыми может приобретать более стойкий характер, становясь постепенно чертами характера ребенка, а затем и особенностями его личности. Тяжелые переживания приводят к возникновению у него внутреннего конфликта, который и обусловливает нарушения общения. В этих случаях все эмоциональные переживания ребенка направляются как бы в одно русло. В связи с этим круг интересов и контактов резко ограничивается, ребенок становится замкнутым. Показателен в этом отношении случай с Колей Н.

Мать мальчика обратилась на консультацию к детскому психиатру с жалобами, что мальчик перестал общаться со сверстниками и выходить на улицу, плохо спит, нарушает дисциплину в школе, стал раздражительным, временами дает вспышки гнева, во время которых может разорвать книги, тетради, ударить. На приеме бледный, худенький мальчик 8 лет, ученик I класса. Мальчик — единственный ребенок в семье, живет с родителями. Полгода назад отец ребенка начал пить, часто приходил домой в нетрезвом состоянии, устраивал скандалы. Коля пугался и плакал, перестал приглашать домой товарищей, выходить на улицу, ушел в себя, так как стеснялся пьяного отца. На приеме сказал, что у него нет отца. При нормальном умственном развитии у мальчика отмечены специфические особенности эмоционально-волевой сферы и поведения, отражающие конфликтность его переживаний: напряженность, неуверенность в себе в сочетании со склонностью к резким аффективным вспышкам. У Коли конфликтное, двойственное отношение к отцу: он любит отца, но стесняется его, боится и ненавидит одновременно. Именно конфликтные переживания определили нарушения его поведения и отказ от общения со сверстниками. Мальчику было назначено лечение. Матери объяснена причина изменения поведения мальчика. На прием также удалось вызвать и отца. После того как ему разъяснили состояние сына, обстановка в семье нормализовалась, отец стал вести себя более сдержанно, реже стал выпивать. Состояние Коли значительно улучшилось. Он вновь стал общаться со сверстниками и взрослыми, хотя повышенная нервная возбудимость, плаксивость, неуверенность в себе у него еще остались.

Нарушения общения со сверстниками могут наблюдаться у детей с различными физическими, речевыми и другими недостатками, например при хромоте, выраженных нарушениях осанки, заикании и т. п. При наличии у ребенка какого-либо из этих дефектов и при неправильном отношении к нему окружающих у него может возникать чувство неполноценности, которое и приводит к нарушениям общения. Ребенок становится плаксивым, неуверенным, замкнутым, пассивным. Нарушение контактности может наблюдаться и у детей с недержанием мочи (энурез). Во всех этих случаях правильное отношение родителей, учителей, воспитателей и всех окружающих к недостаткам ребенка имеет первостепенное значение для предупреждения вторичных отклонений в его поведении, развитии и социальной адаптации.

Нарушения общения характерны также для многих детей с так называемой врожденной детской нервностью — невропатией. Врожденная или ранняя детская нервность (невропатия) — это особый тип развития нервной системы, который иногда называют конституциональной нервностью, невропатической конституцией, нервным диатезом и др. Во всех случаях речь идет о конституционально обусловленных врожденных реакциях нервной системы. Это отличает невропатию от невротических реакций, которые имеют приобретенный характер и обусловлены неблагоприятными условиями окружающей среды, недостатками воспитания, режима, психическими травмами.

Причины врожденной нервности различны. Есть данные, указывающие на ноль наследственных факторов в ее происхождении. Наряду с наследственными факторами причинами детской нервности могут быть различные неблагоприятные воздействия во внутриутробном периоде развития, в момент родов или в раннем детстве. Это могут быть нервные потрясения матери во время беременности, токсикозы, хронические и эндокринные заболевания, кислородное голодание ребенка во время беременности и родов (асфиксия), диспепсические и желудочно-кишечные расстройства, инфекционные заболевания, возникающие в первые месяцы жизни ребенка, и многие другие неблагоприятные воздействия.

Невропатия может проявиться уже в первые дни жизни. Ребенок с врожденной детской нервностью мало спит, проявляет общее беспокойство, кричит и успокаивается только при кормлении. В дальнейшем общая повышенная возбудимость нервной системы становится еще более выраженной. Несмотря на правильный режим и уход, а также достаточное количество пищи, ребенок остается беспокойным, много плачет и требует к себе постоянного внимания. Часто мать считает беспокойство ребенка проявлением голода и старается ему лишний раз дать грудь. Однако кормление еще больше ухудшает состояние ребенка, усиливает его беспокойство.

Одним из первых признаков невропатии является отказ ребенка от груди матери, что может быть своего рода защитной реакцией на какие-либо неприятные ощущения во время кормления, например на чувство боли при нервном спазме пищевода. Эти ощущения прочно связываются во времени с актом сосания по типу отрицательного условного рефлекса, и требуется много усилий для его подавления. Наряду с нарушениями сосания у ребенка отмечается предрасположенность к срыгиваниям. При наличии нервного спазма пищевода может наблюдаться рвота.

Характерны также и кишечные расстройства. Склонность к поносам связана с повышенной возбудимостью кишечной стенки, приводящей к усилению перистальтики кишечника под влиянием даже незначительных раздражителей. Реже отмечается ослабление перистальтики и склонность к запорам. Поносы могут чередоваться с запорами. Нарушения со стороны кишечника у детей с невропатией возникают под влиянием различных психогенных факторов и легко закрепляются по типу условной связи. Так, склонность к привычным запорам может возникнуть, если ребенок под влиянием страха однажды задержал акт испражнения. Это фиксируется и закрепляется чрезвычайно чувствительной нервной системой ребенка. Особенно легко запоры или, наоборот, недержание кала (энкопрез) у детей с невропатией возникают в новой для них обстановке. Нередко при невропатии отмечается недержание мочи.

Нарушение аппетита — характерный признак невропатии. Наряду с нарушением аппетита возможны расстройства глотания и жевания. Дети с трудом пережевывают пищу, отказываются от твердой пищи, сам процесс еды является для них трудным и тягостным. Пережеванную пищу дети не глотают, а задерживают во рту, иногда в течение нескольких часов. Это может быть связано со страхом глотания, развившимся в связи с какими-либо неприятными ощущениями в процессе глотания (слишком горячая или холодная пища, боль в горле и т. п.). В некоторых случаях ребенок отказывается от еды, выражая тем самым протест против поступления в детское учреждение, насильного кормления или каких-либо запретов. У таких детей в результате нарушения общения наблюдается мутизм — отказ от речевого общения. Это может быть протест против поступления в детское учреждение. В этих случаях ребенок разговаривает дома и молчит в детском саду. Протест ребенка может быть направлен и на отдельных людей. Ребенок не общается с определенными лицами — избирательный, или элективный, мутизм.

Родителям важно помнить, что мутизм может возникнуть у ребенка, которого принуждают к речи, поправляют, заставляют говорить правильно. Это особенно часто бывает у детей с невропатией в возрасте 2—3 лет, особенно тогда, когда у них имеются какие-либо дефекты речи — отставание в развитии речи, нечеткое произношение, заикание.

Психические особенности детей с невропатией, которая проявляется в чрезмерной чувствительности, легкой возбудимости, пугливости, тревожности и сочетается с некоторой ригидностью (негибкостью) нервных процессов, затрудняют их контакты со сверстниками. Любой отрицательный опыт общения фиксируется ребенком — он может активно избегать общения со сверстниками. Повышенная раздражительность и суетливость некоторых детей с невропатией также мешает им контактировать со сверстниками. Особенности психики детей с невропатией приводят к тому, что они часто находятся вне детского коллектива. Их повышенная восприимчивость к простудным и инфекционным заболеваниям нередко вынуждает родителей уводить их от сверстников. Это еще более усугубляет их неконтактность, которая в своей основе является вторичной. Приведем примеры из практики.

Игорь С. — долгожданный ребенок в благополучной семье. Мать долго лечилась от бесплодия. Во время беременности очень нервничала, боялась потерять ребенка, тревожно прислушивалась к каждому слову врача, часто плакала, плохо спала. Роды, против ожидания, прошли нормально, в срок. Ребенок с первых месяцев жизни был очень беспокойным, кричал днем и ночью, часто срыгивал, плохо сосал. Мать подолгу носила его на руках, чтобы успокоить. Женщина почти не уделяла внимание мужу — не хватало сил. Все ее внимание сосредоточивалось на ребенке. Он мог есть только у нее из рук, в противном случае у него начиналась рвота. Ребенок был возбудимым, тревожным, привык, чтобы исполнялись все его желания. При малейших замечаниях, невыполнении его желания падал на пол, кричал, стучал ногами, начинал задыхаться, синел. Рос ослабленным, болел, кашель всегда сопровождался астматическим компонентом. По физическому развитию ребенок несколько отставал от возрастной нормы, был небольшого роста, астенического телосложения. С раннего возраста у него отмечались нарушения сна, особенно после прихода гостей, праздничных застолий или вечерних телевизионных передач, и ночной энурез. Из-за частых болезней, повышенной нервной возбудимости мать ограничивала контакты сына с окружающими и с детьми. Старалась гулять с ним в уединенных местах, где не было детей. Да и сам ребенок опасался детей. Не давал им свои игрушки, сильно возбуждался, кричал, если они отбирали их у него. Отец как-то все больше отстранялся от воспитания сына, уходил в свои дела, стал выпивать. В семье начались неурядицы. В конце концов отец ушел из семьи. Ребенок тяжело реагировал на семейные конфликты и все больше привязывался к матери, от которой был крайне зависим. Даже непродолжительная разлука с ней была для него невыносима. Поэтому он очень тревожился при поступлении в школу, не хотел ни на минуту расставаться с матерью, боялся детей и учителя.

С началом обучения в школе у него ухудшился сон и аппетит, появились жалобы на головные боли. Мальчик стал еще более плаксивым и раздражительным, остро переживал развод родителей. Появились жалобы на страшные сновидения, стал спать с матерью, боялся темноты и одиночества. Мать обратилась к детскому психоневрологу за консультацией. Врач объяснил матери, что психотравмирующая обстановка семье ухудшает состояние здоровья ребенка, и настоятельно посоветовал нормализовать отношения с мужем. После примирения родителей и правильного подхода матери к воспитанию мальчика состояние его значительно улучшилось. Он стал более спокойным, начал адекватно реагировать на похвалу и порицание, начал привыкать к детям. Вскоре у него появился друг — девочка из их дома, младше его по возрасту, несмотря на положительную динамику его состояния, он оставался слезливым, легко возбудимым, малообщительным ребенком.

Некоммуникабельность, неконтактность ребенка может быть вызвана недостатком любви и внимания к нему в раннем детстве и отсутствием у него адекватного опыта общения, который должна преподать семья. В более старшем возрасте дефицит опыта социальных контактов может приводить к неуживчивости, конфликтности, агрессивности, формированию асоциальных форм поведения. В этих случаях обычно отмечаются отклонения в развитии отдельных черт характера или всей личности в целом. Приведем наблюдение из практики.

Удочерившая Люсю Н. родственница обратилась к врачу-психиатру по поводу не контактности, а временами и агрессивности девочки. Люся родилась в семье «потомственных» хронических алкоголиков. Мать злоупотребляла алкоголем, сидела в тюрьме за воровство. Погибла, попав под машину в состоянии алкогольного опьянения, когда ребенку было 2 года. Отец — хронический алкоголик, неоднократно сидел в тюрьме, умер от отравления алкоголем. С 2 лет девочка воспитывалась в детском доме. В возрасте 5 лет ее удочерила тетя по отцу — немолодая женщина, страдавшая гипертонической болезнью и атеросклерозом. Тетя заботилась о физическом благополучии ребенка, однако девочке не хватало душевного тепла. Она росла очень слабенькой, часто болела простудными заболеваниями, сторонилась детей. Несмотря на нормальные умственные способности, была вялой, не имела навыков самообслуживания. В школу поступила с 7 лет. Материал I класса усваивала хорошо. Правильно понимала и пересказывала прочитанное, легко решала задачи, но быстро утомлялась и отвлекалась. Уже тогда педагог отметил, что девочка трудно поддается педагогическим воздействиям со стороны учителя и воспитателя группы продленного дня, свои действия и поступки не может контролировать, неправильно реагирует на замечания взрослых. Во время занятий самовольно ходит по классу, берет у детей учебники и другие школьные принадлежности. Несколько раз уходила из группы продленного дня и бродила по подъездам домов. К детям тянулась, но общаться с ними не умела, была неуступчива, возбудима, конфликтна, временами агрессивна. По рассеянности часто теряла или оставляла в школе свои вещи.

В дальнейшем училась средне, без желания, постоянно конфликтовала с детьми. С годами трудности общения и поведения нарастали. С V класса начала систематически уходить из интерната, бродяжничать. При обследовании врач отметил пониженный фон настроения: отвечает тихо, часто сквозь слезы, жалуется на вялость, плохое настроение, утомляемость. «Ничего не успеваю, ничего не хочу, прихожу домой из школы и сразу ложусь спать». Говорит, что ни с кем не может ужиться, все ее раздражает: «Всё время ссорюсь и ссорюсь». Жалеет, что нет друзей: «Раньше была подруга, а теперь нет». Тете посоветовали быть с девочкой поласковее, хвалить ее, было также назначено специальное лечение. Неконтактность ребенка может быть результатом различных нарушений речи.

Сергей Ш. (6 лет) с самого рождения воспитывался в Доме ребенка, а затем в детском доме, являясь сиротой при живых родителях. Госпитализм, неизбежный спутник этих учреждений, наложил свой отпечаток на психическое развитие мальчика. При общении с ним невольно напрашивалась мысль о недостаточности его умственных способностей. Этому способствовала и непривлекательная внешность ребенка, являющаяся результатом воздействия родителей-алкоголиков. У мальчика вытянутый в продольном направлении череп, узкий лоб, длинная и тонкая верхняя губа, уходящий назад подбородок, курносый нос с запавшим переносьем и вывернутыми ноздрями. Ребенок громко сопит с полуоткрытым ртом. При обследовании выявлены грубые дефекты звукопроизношения. Мальчик не может ответить на простейшие вопросы, хотя хорошо понимает обращенную речь, отворачивается, смотрит в окно, недоверчиво прислушивается к разговорам за дверью кабинета. При расспросах начинает плакать, прямо объясняя причину своего огорчения: «Не могу говорить». Ребенок испытывает затруднения в произнесении даже простых слов, искажает все звуки речи, голос гнусавый, выражено слюнотечение. Косноязычно и скупо описывает простейшие сюжетные картинки. Речевые трудности обусловливают нежелание ребенка общаться на речевом уровне. В то же время в адекватной для него ситуации он может быть приветлив и старателен (хотя при порицании или даже простом недоверии к его возможностям — обидчив и раним). Если выполняя задания, он не должен пользоваться речью, мальчик становится активным и деловитым. Охотно выполняет поручения, радуется успеху, похвале. Причиной неконтактности ребенка могут быть различные нервно-психические заболевания, и прежде всего такие, как эпилепсия, афазия, шизофрения, ранний детский аутизм.

Эпилепсия, проявляющаяся в раннем возрасте в форме судорожных припадков, не поддающихся лечению с помощью противосудорожных препаратов, не только препятствует нормальному речевому развитию ребенка, но может приводить к выраженной интеллектуальной недостаточности и разлаженности поведения, что в целом и определяет нарушения контакта с окружающими. Женя Д. родился у молодых здоровых родителей и нормально развивался до 8-месячного возраста. Именно в этом возрасте он перенес первый судорожный приступ. Несмотря на противосудорожное лечение, припадки повторялись и становились все более частыми и разнообразными. Ребенка неоднократно клали в больницу, однако остановить болезнь врачам не удавалось. У мальчика отмечалась небольшая задержка моторного развития и выраженная психическая недостаточность. В 3,5 года он не говорил, хаотично двигался по комнате, беспорядочно хватал и пытался сломать попадавшиеся ему под руку предметы, полностью игнорируя любые обращения. Временами что-то свистел или шептал про себя. Он не мог даже развернуть предложенную ему конфету: разрывал обертку, а потом начинал ее жевать вместе с конфетой. За помощью к взрослому ни под каким видом не обращался. У мальчика почти полностью отсутствовала концентрация внимания, на ярких игрушках и предметах взгляд задерживался на доли секунды. При попытках произвести какие-либо совместные действия ребенок проявлял негативизм и отталкивал помогающую ему руку взрослого. При повторных попытках помочь ему рыдал и топал ногами.

Обследование у врача-психиатра выявило у него глубокое слабоумие с трудностями контакта и негативизмом. Матери были даны советы по воспитанию и был несколько видоизменен курс лечения. Нарушения контакта могут быть связаны с сенсомоторной афазией, заболеванием, обусловленным поражением коры головного мозга и характеризующимся утратой способности понимания и воспроизведения речи. Оксана П. родилась у молодых родителей, беременность была нормальная. К 2 годам девочка хорошо и много говорила. С 1,5 лет отмечались носовые кровотечения, появились геморрагии (кровоизлияния) на коже. Мать обратилась к врачу, и у ребенка было диагностировано генетическое заболевание свертывающей системы крови, по поводу которого она лечилась. В 5-летнем возрасте мать стала замечать, что девочка стала хуже реагировать на обращенную к ней речь. С 6 лет ей был установлен диагноз неврита слухового нерва. К счастью, после курса лечения в стационаре слух восстановился. Через 3 месяца вновь появились жалобы на снижение слуха. Лечение на этот раз оказалось малоэффективным. Тем не менее через некоторый промежуток времени слух самопроизвольно восстановился. Тревога матери, однако, не проходила. Она стала замечать, что девочка не понимает обращенную речь, хотя и слышит то, что ей говорят. Пришлось девочку положить в стационар. Обследование в стационаре было неутешительным. У девочки выявлено нарушение понимания речи, снижение памяти на слова. Девочка забыла, как зовут мать, перестала общаться с детьми, стала агрессивной и упрямой. Отсутствие контакта с детьми (дети, замечая, что она не понимает обращенной речи, смеялись над ней, дразнили) усиливало раздражительность девочки. Порой казалось, что она сама ищет повод для раздражения и недовольства: мать кладет ей еду на тарелку, а девочка кричит: «Мало положила», — и сбрасывает всё на пол. Как-то раз она не успела на детскую передачу. Узнав об этом, устроила истерику с битьем посуды и угрозами выброситься из окна. Был период, когда в течение месяца невнятно бормотала себе что-то под нос, переставляла звуки и слога в словах, по нескольку раз повторяла одно и то же. Часто мать не могла понять, слышит ли Оксана, понимает ли слова, или же просто игнорирует обращенную к ней речь, так как не понимает ее. Она даже заплакала на очередном исследовании слуха. Дочь успокоила ее: «Мама, ты не плачь, я все слышу, что мне сказала тетя, но не понимаю». Врачи предполагали, что причиной афазии у девочки может явиться ее основное заболевание, способствующее мелким кровоизлиянием в речевые зоны коры головного мозга.

Выраженные нарушения контакта с окружающими наблюдаются у детей с так называемым ранним детским аутизмом. На прием к детскому психиатру обратилась мать 5-летнего мальчика по поводу отставания в развитии речи, неконтактности ребенка и странностей его поведения. В семье двое детей, второй ребенок (2,5 лет) развивается нормально. Родители молодые, здоровые. Мать последние 5 лет не работала, занималась воспитанием детей. Беременность и роды проходили нормально. Мальчик родился в срок, но с первых месяцев был беспокойным, плохо сосал, часто срыгивал, отказывался от груди, иногда просыпал кормление, рано был переведен на искусственное вскармливание. Аппетит был всегда плохой, избирательный; рос пугливым, боялся резких звуков и особенно новых людей, прятался за мать. Играл один, однообразно катал машину, выкладывал в ряд палочки. К 2 годам, играя, повторял отдельные слова, которые слышал ранее и которые обычно не имели никакого отношения к данной ситуации. Слов «мама», «папа» никогда не произносил, к родителям не обращался, не любил быть на руках у матери, выгибался, отстранялся от ласки и телесного контакта. Всегда любил играть один, но в присутствии матери. На имя часто не откликался, подозревали глухоту, но при обследовании в сурдологическом центре слух оказался полностью сохранным.

При рождении второго ребенка не проявил к нему никакого интереса. Но стал более возбужденным, периодически находился в безудержном движении: бегал на носках по кругу, однообразно размахивая руками, что-то выкрикивая. Навыки опрятности сформировать не удавалось. Возбуждался и визжал, когда мать пыталась приучить его пользоваться горшком. С 3—4 лет его поведение казалось все более странным. Он по-прежнему не проявлял никакого интереса к появлению в доме младшего брата. Продолжал играть сам с собой. На улице не обращал внимания на детей, как бы не замечал их. Когда 2-летний младший брат пытался подойти к Боре, он громко визжал и кусал себе руки. Обычно Боря успокаивался, если он был один и к нему никто не обращался. Любимым его занятием было наблюдать за течением струи воды из крана и подставлять под эту струю палочки.

Поведение Бори родителям было непонятно, раздражало, особенно когда они пытались сравнить Борю с младшим братом, который хорошо развивался, много говорил, был опрятным. Родители были несдержанны в обращении с Борей, пытались несколько раз наказывать его, попрекали и сердились, ставили в пример младшего брата. Однако это только ухудшало состояние мальчика: он возбуждался, кричал, кусал себе руки, бросал предметы в младшего брата. Состояние мальчика расценивается врачами как ранний детский аутизм, ему назначается лечение и родителям даются рекомендации по его воспитанию.

Детский аутизм — это особая форма нарушенного психического развития с неравномерностью формирования различных психических функций, со своеобразными эмоционально-поведенческими, речевыми и часто интеллектуальными расстройствами. Одно из главных проявлений раннего детского аутизма — нарушения общения, неконтактность ребенка. Несмотря на то что детский аутизм был описан почти более 45 лет назад, многие аспекты этой проблемы остаются нерешенными и спорными до настоящего времени. Это касается причин заболевания, различных медико-педагогических подходов к лечению, обучению и коррекции нарушенных функций у этих детей. При всей противоречивости подходов к этим вопросам специалисты всего мира единодушны в том, что роль родителей, семьи в адаптации ребенка с аутизмом к жизни в обществе является ведущей.

Как мы уже говорили, отличительной особенностью детей с ранним детским аутизмом является их неконтактность с окружающими, отсутствие или недостаточность эмоционального взаимодействия с родителями и другими членами семьи и с окружающими с самого рождения. Затруднения в общении у аутитичного ребенка широко варьируют: в более легких случаях ребенок избирательно контактен в привычной для него ситуации и крайне стеснителен, насторожен в новой обстановке, в присутствии посторонних. Часто при необходимости установления контакта он испытывает большое беспокойство и напряжение. В наиболее тяжелых случаях он полностью игнорирует окружающих, не замечает их.

Для детей с аутизмом характерно своеобразное отставание развития речи, значительное ограничение или даже полное отсутствие речевого контакта, иногда речь с самим собой, при этом типичны своеобразные нарушения голоса с преобладанием высокой тональности в конце фразы или слова, повторение услышанных ранее слов или фраз (эхолалия), длительное называние себя в 3-м лице. Типичными для таких детей являются фразы типа: «Саша не хочет», или «Не хочешь» — на просьбу взрослых выполнить что-либо. Дети с аутизмом избегают употреблять отдельные слова, имеющие для них особую значимость или обозначающие лиц, особенно близких для ребенка.

Отличительной особенностью детей с аутизмом является также однообразное (стереотипное), часто ритуальное поведение, которое варьирует от однообразного повторения одних и тех же простых телесных движений до более сложных ритуальных действий. Кроме того, у детей с аутизмом наблюдаются специфические трудности восприятия сенсорной информации, различные эмоционально-поведенческие расстройства. Некоторые аутичные дети отличаются чрезмерной психомоторной возбудимостью, двигательной расторможенностью, нередко сочетающейся с импульсивностью и агрессивным поведением. Другие, напротив, заторможены, пассивны, слабо реагируют на внешние стимулы, иногда даже не отвечают на болевые ощущения. Дети с аутизмом начиная с первых месяцев жизни отличаются характерными особенностями психомоторного развития. Уже с первых дней жизни у них могут наблюдаться трудности сосания в результате недостаточно координированных сосательных и глотательных движений, иногда встречается ранний отказ от груди, слабое чувство голода, трудности и нежелание жевания, а в дальнейшем — чрезмерная избирательность и консервативность в еде, боязнь новых блюд.

Аутичный ребенок рано начинает избегать всех видов взаимодействия со взрослыми: он не прижимается к матери, когда она берет его на руки; не протягивает руки и не тянется к ней, как это делает здоровый малыш; не устанавливает со взрослым глазного контакта и даже избегает прямого взгляда. У него часто преобладает периферическое зрение (смотрит краем глаза, толчкообразный взгляд); он может также не реагировать на слуховые стимулы, что часто заставляет подозревать у этих детей нарушения слуха, которых в действительности нет. Уже с первых месяцев жизни у ребенка отсутствует выразительная мимика, улыбка, радостный смех при общении со взрослым, которые столь характерны для начального коммуникативного поведения здорового малыша. Отмечаются также нарушения сна, и с трудом формируются навыки опрятности. Все эти особенности сочетаются с неадекватными ответами на различные воздействия окружающей среды. Даже общаясь со взрослым, аутичный ребенок не замечает его, он может проявить интерес к каким-либо ярким деталям его туалета, но не воспринимает и не замечает его как личность. Недостаточная эмоциональная реакция на мать может сменяться симбиотической зависимостью от нее. Отрыв от матери приводит к различным формам протестующего поведения. Характерны реакции ребенка с аутизмом на игрушки: некоторые дети вообще не проявляют к ним интереса, интерес других крайне избирателен, часто вместо игрушек ребенок предпочитает их символы и проводит долгие часы в однообразных манипуляциях с ними. Часто дети с аутизмом вместо игрушек предпочитают неигровые предметы (веревочки, пробки, кастрюли, обувь и т. п.).

Характерной особенностью игры аутичного ребенка является чрезмерная его фиксация на отдельных играх и игрушках, своеобразная зачарованность или одержимость однообразными игровыми манипуляциями: кручение перед глазами веревочек, шнурков, палочек, однообразные игры с водой. Для детей с аутизмом характерна монотонная двигательная активность в виде упорных раскачиваний, потряхиваний руками, похлопываний, ходьбы на цыпочках, подпрыгиваний, бегания по кругу и т. п. Некоторые дети могут бесконечно задавать один и тот же вопрос, требуя всегда на него одного ответа и резко возбуждаясь и протестуя при ином ответе.

Неадекватность реакции проявляется также в стремлении аутичного ребенка к поддержанию неизменности окружения. Это особенно выражено у детей раннего возраста. Малейшее изменение обстановки (появление в комнате нового предмета, перемещение с привычного места одежды, обуви, мебели и т. п.) вызывает у ребенка резкое беспокойство, страх, возбуждение. Для детей с аутизмом характерен страх и неприятие всего нового, что еще более затрудняет формирование у них коммуникативного поведения.

Поведение аутичного ребенка часто крайне противоречиво: с одной стороны, у него часты неадекватные страхи (боязнь каких-либо самых обычных предметов, и прежде всего работающих бытовых приборов, иногда даже света от настольной лампы), с другой — у него может отсутствовать чувство реальной опасности. Он может выбегать на проезжую часть улицы, забираться па высокие карнизы, уходить далеко от дома в не известном для него направлении и т. п. Социальному взаимодействию аутичного ребенка с окружающими мешает негативизм — стремление постоянно противодействовать просьбам и желаниям лиц, взаимодействующих с ребенком. Родители, не понимая истинного состояния ребенка, расценивают это как упрямство и пытаются силой, иногда с применением физических наказаний, заставить его подчиниться их требованиям. Однако это только ухудшает состояние ребенка и часто наносит непоправимый вред его психическому здоровью. Ребенок становится еще более возбудимым, агрессивным, у него усиливаются страхи, иногда он еще более замыкается, полностью погружается в свой внутренний мир, и все, даже минимальные, связи его с окружающими обрываются. Некоторые родители, напротив, стараются полностью потакать больному ребенку, всё делают за него, не побуждают его к самостоятельности, не формируют навыков самообслуживания, не препятствуют его агрессивным действиям, направленным на членов семьи или окружающих; перестраивают весь уклад семейной жизни, потакают всем прихотям. Кроме того, в этих случаях родители стремятся полностью ограничить взаимодействие ребенка с внешним миром рамками семьи. Это крайне отрицательно сказывается на психическом здоровье ребенка, формирует тяжелую социальную дезадаптацию.

Правильное воспитание аутичного ребенка в семье требует от родителей большого терпения, чуткости, сочетания любви со спокойной разумной требовательностью и последовательностью в проведении воспитательных мероприятий. Для этого важно постоянное взаимодействие родителей со специалистами: детским психиатром, психологом, психотерапевтом, педагогом-дефектологом.

Во всех случаях правильное воспитание аутичного ребенка в семье, развитие у него произвольного, целенаправленного поведения требует прежде всего четкой организации его режима. Важно, чтобы родители могли установить и поддерживать контакт с аутичным ребенком. Для этого первостепенное значение имеет спокойная домашняя обстановка, благоприятный психологический климат семьи, уравновешенное состояние матери. Аутичный ребенок крайне чувствителен ко всем этим факторам и особенно к душевному состоянию матери. Желательно, чтобы обстановка в квартире не возбуждала ребенка. Иногда, особенно при возбуждении ребенка, полезно бывает несколько приглушить яркость света, уменьшить громкость звуков, убрать предметы, пугающие или возбуждающие ребенка. Аутичный ребенок часто успокаивается при слушании тихой, ритмичной музыки, при игре с водой и воздушными шарами, фи пускании мыльных пузырей, наблюдении за вертящимся волчком и т. п.

Родителям следует всегда обращаться ребенку спокойным, ровным голосом, чаще напевать ему. В присутствии ребенка следует избегать громких разговоров, резких движений. Постоянно, очень мягко и терпеливо ребенка следует знакомить с предметами явлениями окружающего мира, развивать его активность и уверенность, чаще хвалить даже за малейшие достижения. Возбудимого ребенка можно успокоить, а пассивного активизировать музыкой, музыкальной ритмикой, используя ритмические движения-раскачивания: качание на качелях, каруселях и на лошадке-качалке. Важно постоянно поддерживать в аутичном ребенке эмоционально-положительный тонус, стремиться к тому, чтобы все обыденные повседневные действия были ему интересны, приносили радость.

Успокоение аутичного ребенка, организация его целенаправленного поведения, повышение эмоционального тонуса и преодоление негативизма являются необходимыми предпосылками для развития у него постепенного взаимодействия с окружающим миром. Дети с аутизмом отличаются не только малой контактностью, но и практической несостоятельностью. Многие из них могут рано научиться читать, решать задачи, производить в уме сложные арифметические действия и не умеют самостоятельно одеваться, зашнуровывать ботинки, пользоваться карандашом, ножницами. Родители нередко уделяют чрезмерное внимание развитию абстрактных умственных операций и механической памяти детей, что еще более усиливает неравномерность и асинхронию развития их психики и личности в целом. Поэтому чрезвычайно важно у аутичного ребенка развивать предметно-практическую деятельность, навыки самообслуживания, общую и мелкую моторику пальцев рук. Родителям следует помнить, что дети с аутизмом обычно без помощи специалистов не могут овладеть адекватными навыками общения с окружающим миром.

Осложняют общение такого ребенка с окружающими имеющиеся у него нарушения речи. В этих случаях родители нередко вырабатывают весьма упрощенный стиль общения с малышом. Это хотя и позволяет им поддерживать контакт с ребенком, но не только не способствует, но и препятствует развитию его речи. Так, например, некоторые матери в общении с ребенком не употребляют местоимения. Себя и своего мужа часто называют «мамочка» и «папочка», а не «я» или «мы». Вместо местоимения «ты» они предпочитают обращаться к ребенку по имени. Все это усиливает специфические речевые нарушения у аутичного ребенка, а именно правильно употреблять местоимения, что в свою очередь затрудняет его общение с окружающими.

Иногда, напротив, родители в беседе с ребенком употребляют мало понятные для него слова и выражения, а также сложные предложения, что еще более затрудняет контакт с окружающими его людьми. Родителям следует научиться общаться с аутичным ребенком в доступной для него форме и с учетом его возраста, уровня развития. Следует очень мягко поправлять неправильные или неадекватные высказывания детей, побуждать их к речи, в наибольшей степени соответствующей их возрасту и речевым возможностям. Разговаривать с аутичным ребенком следует медленно и четко, надо следить за тем, чтобы ребенок мог постоянно соотносить произносимые и слышимые им слова с конкретными предметами. Это вызвано тем, что детям с аутизмом трудно соотносить слова с конкретными предметами и действиями.

Желательно создавать специальную обстановку, стимулирующую ребенка к общению со взрослым. Например, расположить любимые ребенком предметы так, чтобы он не мог их легко достать сам, а вынужден был обратиться с просьбой к взрослому. Важно, чтобы ребенок понял, что речевое общение позволит ему достичь определенной цели. Предупреждение различных нарушений общений у ребенка является важной медико-психолого-педагогической проблемой. В ее основе — психопрофилактические мероприятия, тесно связанные с вопросами психогигиены и воспитания детей раннего возраста. Для предупреждения некоммуникабельного поведения ребенка важное значение имеет правильное воспитание в раннем возрасте, эмоциональное общение с ребенком, контактное поведение матери с первых дней его рождения.

Нарушения общения могут возникнуть, если в семье формируется чрезмерная, симбиотическая зависимость ребенка от родителей, если его постепенно не готовят к общению с другими людьми, если детей запугивают чужими дядями. Особенно это относится к впечатлительным, легко возбудимым детям — детям с врожденной детской нервностью. Родителям надо помнить, что все коммуникативные требования к ребенку должны соотноситься с его возможностями. Это прежде всего относится к детям с отставанием в развитии и различными речевыми дефектами. При развитии коммуникативных форм поведения следует учитывать индивидуальные особенности ребенка. Малообщительных детей, больше направленных на себя (интровертов), не следует перегружать общением, их надо постепенно приучать к детскому коллективу. Для предупреждения нарушений общения важно избегать всех психотравмирующих влияний на неокрепшую детскую психику: конфликтных ситуаций в семье, резкого изменения привычного образа жизни ребенка, наказаний, переучивания левшей и т. п. При детском аутизме правильное обращение с ребенком начиная с самого раннего возраста в сочетании с лечебно-коррекционной и педагогической работой может значительно улучшить его состояние.