«Когда я снова стану маленьким…»
Конечно, так не бывает. Это просто литературный прием, использованный Янушем Корчаком. Но представим себе, что какое-нибудь волшебство возвращает кого-либо из нас в школьный возраст и он снова садится за парту как самый обыкновенный школьник, но при этом ведет дневник. Вот что в нем может быть написано.
«Первый урок — география. Учительница вызывает Володю Семенова. Он путается, мямлит. Класс шумит. Нам всегда говорят, что надо слушать ответы товарищей, что это закрепление материала. Но как слушать человека, который плохо знает и плохо говорит? А таких в классе много. И спрашивают их чаще, чем хороших. Наши учителя больше всего занимаются слабыми учениками. А я средний, и мне внимания меньше, а им больше. Обидно.
Второй урок —литература. Сначала три человека подряд отвечают наизусть стихотворение «Смерть поэта». Я вчера весь вечер его учил, доучился до того, что слышать больше не могу, а тут три раза подряд! Я не могу, а каково учительнице? Одна мамина знакомая учительница рассказывала, что запрещает своим домашним читать вслух стихи из школьной программы; боится попасть в сумасшедший дом. Потом до конца урока нам объясняли основные мотивы лирики Лермонтова, но я уже плохо слушал: устал.
Третий урок — математика. Он начинается оживленна: учитель дает всему классу вопросы «на соображение». Мне казалось, что я вот-вот соображу, мне так хотелось понять самому! Но я всегда немного опаздываю. У меня только начинает что-то намечаться, как несколько человек уже подняли руки, а ведь Николай Иванович не будет ждать долго! Он посмотрел на них, спросил: «Кто еще?» Я так хотел, чтобы он подождал немного, но он уже вызвал хорошего ученика. Так мне и не удалось додумать самостоятельно. А потом Иванов решал задачу на доске, а мы все — в тетради, и думать самому было совсем не обязательно.
На истории меня вызвали. Я знал урок, и мне ужасно хотелось ответить получше. Я не люблю рассказывать словами из учебника, мне нравится говорить по-своему, но это труднее, кое-где запинаешься. И вот когда я останавливался, Нина Петровна досказывала за меня. В общем-то она поставила мне четверку, но все-таки обидно: не удалось все рассказать самому. По дороге домой я думал, почему я так устал в школе: ведь на уроках почти ничего не делал. Может быть, все-таки лучше снова стать взрослым? Взрослые думают и все делают сами».
Как и в книге Януша Корчака, мысль о возвращении во взрослую жизнь разрушила волшебство. И теперь мы можем прочитать этот детский дневник взрослыми глазами.
Итак, школьнику было не так уж хорошо в школе. Он скучал, и скука эта происходила главным образом от пассивности. Как много в школе уходит времени на то, чтобы сидеть и слушать! Слушать объяснения учителя (который отнюдь не всегда говорит хорошо), слушать ответы товарищей (тем более не всегда удачные).
Когда школьник знает материал, ему очень хочется ответить. Это состояние великолепно описал Л. Н. Толстой: «Вы спрашиваете одного, другому хочется рассказать,— он знает, он, перегнувшись к вам, смотрит на вас во все глаза, насилу может удержать свои слова, жадно следит за рассказчиком и не пропустит ему ни одной ошибки. Спросите его, и он расскажет страстно, и то, что он расскажет, навсегда врежется в его памяти, но продержите его в таком напряжении, не позволяя ему рассказывать, полчаса, он станет заниматься щипанием соседа».
Толстому удавалось дать высказаться каждому ученику: дети рассказывали уроки друг другу, и каждый из них поочередно был то слушателем, то рассказчиком. В современной школе такая организация обучения используется редко, поэтому невозможность для ученика ответить, когда он выучил, становится одной из причин нежелания учиться.
Иногда бывает и так: учителю тоже хочется быть активным, у него не хватает терпения, и он, не дослушав ученика, рассказывает за него сам, или, не дав подумать, подсказывает ход решения, или напоминает какие-либо прошлые знания, которые класс или хотя бы часть учеников могут вспомнить сами. Между тем еще в 20-е годы руководитель школы имени Достоевского (известной по книге Г. Белых и Л. Пантелеева «Республика Шкид») В. Н. Сорока-Росинский сформулировал весьма ценный принцип: «Поменьше учителя — побольше ученика».
Ученик пассивен, когда списывает ход решения с доски, пассивен, когда слушает ответы товарищей, и даже постановка вопросов всему классу активизирует не всех, а только тех, чей «темп думания» соответствует темпу фронтального опроса.
А пассивность — основная питательная почва скуки и лени. Только активность, только постоянный поиск растят настоящего человека — человека с гармонически развитым интеллектом и мужественного в бедах, испытаниях и болезнях. Что же можно сделать, чтобы активизировать класс?
Маленькие хитрости. «Не кричите с места! Поднимите руку! Один отвечает, остальные молчат!»
Эти заповеди школьной дисциплины навязли у учителей в зубах, а у детей в ушах. В чем их смысл? В сохранении тишины и порядка на уроке. Однако в жертву этой тишине и порядку приносится активность большей части класса.
Между тем учителя, хорошо владеющие дисциплиной, успешно пользуются методом хоровых ответов на несложные вопросы. Этим убиваются сразу два зайца: с одной стороны, в работу включается максимальное количество учеников, с другой — учитель видит, кто из детей знает материал, а кто нет.
Одно из самых «узких» мест педагогического процесса — ответ одного школьника у доски. Заставить класс внимательно слушать ответ товарища, закрепляя при этом свои знания, можно только в одном случае — если этот ученик уже в школьные годы стал хорошим оратором, владеющим секретами контакта с аудиторией. Но таких, будем откровенны, не так уж много даже среди учителей, а среди учеников тем более. Поэтому не следует слишком полагаться на призывы: «Слушайте внимательно— это вам полезно». Если перед учителем дисциплинированный класс, который не шумит, пока у доски переминается с ноги на ногу очередной демосфен, это совсем не значит, что все внимательно слушают. Но если предложить слушателям быть рецензентами отвечающих, анализировать их ответы и давать оценки, тогда внимание к чужим ответам значительно повысится.
А вот еще одно «узкое» место: один ученик решает задачу или пишет трудные слова на доске, а остальные — в тетради. Как будто бы все заняты делом, но никакого умственного напряжения это дело не требует. Чтобы с доски списать, «кому ума недоставало». А теперь представьте себе такой вариант: доска закрыта ширмой или повернута так, что процесс работы на ней классу не виден. Сидящие за партами должны выполнить задание самостоятельно. Только после этого запись на доске будет показана всем, и каждый сможет проверить свою работу. Этот метод «закрытой доски», описанный психологом Ф. Н. Гоноболиным, значительно повышает активность класса.
Как мы уже замечали, учителя, когда им по ходу урока приходится обращаться к старому, давно пройденному материалу, часто напоминают его школьникам сами — иногда ради экономии времени, иногда из неосознанного стремления к собственной активности на уроке. Таким образом, они отнимают у тех, кто забыл эти сведения, возможность тренировки припоминания, а у тех, кто их хорошо помнит, — возможность эти знания применять.
Однажды Ходжа Насреддин пришел в мечеть читать проповедь. «О миряне, — спросил он, — знаете ли вы, о чем я буду держать речь?»—«Не знаем», — ответили те. «Раз вы не знаете, то о чем же мне с вами разговаривать?»— сказал Ходжа Насреддин, повернулся и ушел из мечети. На другой день, когда он пришел в мечеть и обратился к мирянам с тем же вопросом, те хором ответили: «Знаем!» — «Раз вы знаете, то о чем же мне с вами говорить?» — ответил Ходжа Насреддин и ушел из мечети. На третий день миряне сказали: «О почтеннейший! Одни из нас знают, о чем ты собираешься говорить, а другие не знают». — «В таком случае, — сказал Ходжа Насреддин, — пусть те, которые знают, расскажут тем, которые не знают».
Принцип Ходжи Насреддина в высшей степени уместен на уроке при обращении к материалу, который помнят не все. «Пусть те, которые знают, расскажут тем, которые не знают».
Описанные нами способы активизации класса — это полезные, действенные, но, по существу, не самые главные способы воспитания активности школьников. Это только маленькие хитрости организации педагогического процесса.
Самая важная, самая глубинная активность — активность ищущего, пытливого ума — воспитывается гораздо более сложными путями.